В Электротеатр Станиславский идут за особым театральным опытом и современной музыкой, а мы прошли по всем локациям – от лестницы, где можно посмотреть спектакли и потанцевать на Электродинамике или полежать на Электростатике, до мини Авиньона-не Авиньона – и убедились, что само это пространство во многом уникально. Подробности узнали «из первых рук» – у директора театра Ирины Золиной.    

ЭЛЕКТРОЗОНА

– До реконструкции, больше 10 лет назад, почти весь первый этаж занимали рестораны. Теперь на их месте располагается театральное фойе – открытое пространство со своей концепцией: театр должен открываться не за час до спектакля, а жить своей жизнью постоянно. Поэтому фойе доступно для всех с 11 утра до позднего вечера, а иногда бывают и ночные мероприятия, – рассказывает директор Электротеатра.
 

Во время ремонта мы вскрыли стены, и стало понятно, что они прекрасны по своей фактуре. Было принято решение оставить кирпичную кладку и железные конструкции в рамках открытого лофта и добавить к ним освещение. На стенах установили металлические рамы, чтобы пространство можно было делить на разные зоны и монтировать любую экспозицию. В фойе проходят выставки, спектакли, перформансы и музыкальные события. Здесь же, в рамках клуба «СИНЕ ФАНТОМ», проходят показы редкого кино, чаще всего по понедельникам. Иногда бывают дополнительные сеансы.

В фойе работают бар и книжная лавка. Проходят встречи с авторами, презентации книг, совместные с издательствами акции. В принципе, люди, которых здесь наблюдаю, приходят не только на мероприятия, но и просто посидеть, пообщаться или поработать. Выбрать для себя книги – как в театральном направлении, так и в музыкальном. И вообще какую-то концептуальную литературу, которую не купишь в обычном книжном магазине.

 

Здесь же продаются книги нашего издательства, связанные с режиссерами спектаклей Электротеатра: Теодороса Терзопулоса, Хайнера Гёббельса, Бориса Юрьевича Юхананова и других. Это серия, которую можно назвать «Театр и его дневник». 

 

ЛЕСТНИЦА

В процессе ремонта-реконструкции и снятия гипсокартонной обшивки открылась мраморная лестница редкой красоты. Мы, конечно, её отреставрировали вместе со всеми старыми светильниками. Теперь эта лестница живет своей жизнью: её ступени служат полноценной площадкой для спектаклей. В своё время здесь шли разные постановки: «Моё поколение» с молодыми артистами театра, «Злой спектакль» с Таней Мариничевой в главной роли. «Гроза» – один из дебютов молодых режиссеров. Сейчас на лестнице можно посмотреть «Онегина» Елены Морозовой. Также недавно в этом пространстве появился новый спектакль – «Чеховщина» режиссера Серафимы Низовской. Эта работа – такая паутина, вязь, кружева, сотканные из произведений Чехова, которые играют восемь потрясающих наших актрис.

Партер мы выстраиваем в лестничном пролёте, а действие происходит в пространстве вокруг: ниже, выше – везде. Лестница, на самом деле, сама по себе уже полноценный элемент сценографии, и когда её правильно используют, получается очень круто. Кроме каких-то лёгких элементов реквизита, ничего не нужно. Здесь ещё очень интересная акустика. То есть работает – всё, и в этом уникальность локации. Вместимость, в принципе, сопоставима с нашей Малой сценой – 50-60 зрителей.

 

 

ЗВУК

Наша Электрозона – фойе и особенно лестница – звучит потрясающе. Безусловно, есть много технических нюансов, но это вопрос не только технологии. Важен еще и профессионализм сотрудников звукоцеха. Здесь гениально работает команда, которая иногда обновляется, но она настолько прокачана современными операми (в том числе Бориса Юрьевича Юхананова), что звучание – всегда на высшем уровне. Молодые композиторы тоже очень серьезно разбираются и в технике, и в звуке. Они во время выпуска всегда плотно работают со «звучками» и практически в любом пространстве могут создать то, что кажется невозможным.

Осенью, на свое десятилетие, N’Caged Арины Зверевой пели на лестнице практически без подзвучки – только голос: настолько клёвый звук идёт. Раз в месяц здесь обязательно проходят музыкальные сеты электронной музыки Саши Белоусова. Есть Электродинамика – там можно танцевать. Есть Электростатика, где можно лежать и слушать. То есть современная музыка представлена в разных форматах.
 

 

ОСНОВНАЯ СЦЕНА

Это здание – бывший кинотеатр, что, естественно, вносит корректировки в эксплуатацию. Сцены, кроме достаточно узкого подиума, здесь, кстати, изначально не было. Её наращивали постепенно в течение пятидесяти лет… Как это происходило, мы выяснили благодаря архивным документам. В ходе реконструкции было решено сделать сцену-трансформер, потому что сцена небольшой глубины накладывает очень много ограничений. Плюс, так как это бывший кинотеатр, нет закулисья, нет порталов. Выход на сцену есть только с одной стороны – не с двух сторон, как это обычно бывает.

Новые тенденции в театре и вообще технический прогресс, связанный с производством декораций, с решениями сценографии, привели к мысли, что сцена-коробка ограничивает творческие изыскания. А сцена-трансформер позволяет планшет сцены, как и зрительский партер, поставить в любой точке и по-разному обыграть конфигурацию пространства.

У нас есть спектакли, где в качестве сценической площадки используется балкон. Судя по архивным документам, он называется «балкон оркестра». Кинотеатр «Арс», располагавшийся здесь, был фешенебельным. Что это значит? Во время показов немых фильмов играл не один тапёр, а целый оркестр, и музыканты располагались как раз на балконе. Это был уже high class.

Есть спектакли, где партер выстраивается вдоль стен, вытягивается – тогда сценическое пространство разворачивается по всей длине зала. В «Тартюфе» зрительские места расположены с двух сторон, а сцена – посередине, и зрители наблюдают как бы сквозное действие. Таким образом, сцена-трансформер дает возможность для самых разных манипуляций. Здесь, как говорится, ограничения только в фантазии художника и режиссера. Но их может и не быть.

На площадке оборудован технологический потолок: свет, звук, сценографию можно подвесить в любой точке для воплощения самых изощренных художественных затей. 10 лет назад был закуплен и запущен в работу достаточно большой парк оборудования, и на тот момент это был high class.

Сцена-трансформер даёт, конечно, волю фантазии, но есть свои нюансы: смена декораций и зрительского партера занимает 2-3 дня, что влияет на репертуарную политику. Каждый спектакль играем блоками, по 2-3 показа. Такой возможности, как у других – вечером сыграли, утром разобрали декорацию, днем поставили следующую – у нас нет. Потому что каждый раз идет полный перевес света и звука.
 

 

ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА 

Новый формат, придуманный нами, – это оперный сериал. Когда смотришь все «серии» подряд, происходит глубокое погружение, но есть возможность и в разное время посмотреть разные части – взять паузу, чтобы впечатления улеглись. В репертуаре есть и драматические спектакли, которые идут несколько вечеров. Например, «Стойкий принцип» Бориса Юхананова мы показываем в два блока, обязательно захватив один выходной, (допустим, субботу), когда спектакль идет с двух часов дня до часу ночи. Возможность провести весь день в театре – это уже совсем другой уровень погружения. 

Были «Орфические игры» – большой проект, сделанный совместно с Мастерской Индивидуальной Режиссуры Бориса Юхананова. За три года обучения студенты сделали так много работ, что они сложились в сериал и шли шесть вечеров подряд. Это тоже особый драйв, когда вся твоя неделя расписана – ты ходишь и ходишь на показы, а внутри тебя идёт развитие. Вроде, тема одна, а взглядов на нее – миллион.

Это в терминологии Бориса Юрьевича – процессуальные проекты, которые могут развиваться во времени, в пространстве – вширь и вглубь. Уходить в кино, уходить в книги, трансформироваться на сцене в разных вариациях.

 

ЗА СЦЕНОЙ 

Зрительское фойе на втором этаже мы используем по-разному, в зависимости от того, какой идёт спектакль. Здесь есть специальные перегородки, которые разворачиваются и перекрывают служебную зону. Если сегодня – спектакль большой формы, технически сложный, публику пускают в обход – и всё это пространство становится карманом сцены, где идёт накопление сценографии, костюмов, артистов. Повторюсь, это происходит из-за того, что в пространстве мы достаточно ограничены.

Сейчас монтируют декорации спектакля «Сверчок». Мы только что видели стену: она стоит на круге, который в течение всего спектакля вращается вместе с ней, а в это время монтировщики и реквизиторы очень быстро меняют сценографию. Это происходит почти каждые 3-5 минут. Эта концепция спектакля – быстрая невидимая смена декораций – завораживает и воспринимается зрителем как некое чудо. Сейчас вы видите только отдельные детали, которые будут задействованы в спектакле. Но это лишь малая часть. Во время спектакля здесь будет заставлено всё.

 

АКТЕРСКИЙ КОРИДОР

Сейчас мы, сделав полукруг, входим в так называемый актерский коридор – коридор выхода на сцену. На стене – «Сверлийская графика» Бориса Юрьевича Юхананова: отобрали из серии графических листов и сделали обои, чтобы не было обыденно.

Кирпичная кладка начала XX века. Когда делали реконструкционный ремонт и зачищали стены от штукатурки, нашли много старых кирпичей с сохранившимися клеймами. Тут, например, надпись, и там, и там… И это создаёт определённую атмосферу. Мы оставили эти «метки» прошлого, потому что, не зная и не сохраняя свою историю, бережно не относясь к ней, невозможно рассчитывать на будущее.

 

Одна из концепций реконструкции Электротеатра – сохранить старое, показать новое и двигаться вперед.

 

ГРИМЕРКИ

Большая гримёрка – для мальчиков. Есть и поменьше, на двух-трех артистов. Театр, в первую очередь, дом, и поэтому в каждой гримёрке мы сделали туалет и душ. Придумали такие чушки, которые используются как сиденья, но могут и раскладываться – артист всегда может поспать или просто полежать на них. Есть еще большие подушки, которые кладутся на подоконник, – можно и там прикорнуть. Обжитое пространство, видите? Всё, как дома – тысяча мелочей. Потому что актеры тут живут – со всеми своими вещами, мыслями и прочим «багажом».

Настя Нефедова, главный художник нашего театра, в момент разработки дизайна гримерок предложила: было бы классно, если бы артист прилег отдохнуть, посмотрел наверх и увидел не просто белый потолок, а что-то интересное и красивое. Так над головами возникли потолочные обои на основе старинных римских карт звёздного неба. Причем в каждой гримёрке – индивидуальный рисунок. Он не повторяется нигде. Так же, как не повторяются чушки – они все разных цветов. Вообще за каждой дверью в актерском коридоре – всё по-разному, по-своему обустроено.

 

Чтобы пообщаться, артисты могут «забиться» в одну уютную гримерку. Еще есть служебный буфет – открытое пространство с диванчиками и торшерами, где тоже можно побеседовать. Иногда они и в фойе собираются, и на летней веранде, то есть «мигрируют».

 

 

 

 

РЕПЗАЛЫ

В ходе реконструкции мы сделали шесть репетиционных залов. Они нетиповые, их можно по-разному использовать – смотря что репетируют. Есть маленькие залы, которые больше подходят для читок. Есть два больших, где можно проводить хореографические, пластические репетиции, и даже выгородку небольшую поставить. Есть музыкальный класс со станком и зеркалом во всю стену – всё как полагается. Пианино практически в каждом зале стоит. 

В репзалах регулярно проходят тренинги. Наши артисты овладевают различными техниками, изначально связанными со спектаклями. Допустим, 10 лет назад, когда Теодорос Терзопулос ставил «Вакханок», он проводил дыхательные тренинги по своей методике, чтобы артисты могли играть древнегреческую трагедию. Миша Соколов это принял в себя настолько, что потом ездил в Грецию, специально проходил курс обучения и получил у Терзопулоса сертификат, дающий право преподавать данный метод. Он единственный в стране, кто имеет право преподавать технику Терзопулоса. И готов делиться своим навыком с другими артистами и просто со зрителями.

В спектаклях «Пиноккио» и «Сон в летнюю ночь» есть достаточно большие блоки, посвященные комедии дель арте. Их ставил итальянский режиссер, один из ведущих мастеров. Артисты проходили тренинги, и Дима Мягкий так блестяще освоил дель арте, что Алессио Нардин разрешил ему преподавать. Поэтому он проводит мастер-классы по взаимодействию с маской и с аудиторией – через импровизацию, как в площадном театре. 

Наша актриса Тася Ксенофонтова ведёт театральную йогу, методику, которую она разработала сама, но на основе системы Станиславского. Есть свои авторские тренинги у Оли Бынковой, Ани Антосик, Лены Морозовой.  Это всё открытая история.

То есть мы занимаемся с самой разной аудиторией, профессиональной в том числе, потому что это наша миссия – делиться всем, чему научился сам. 

 

ЭЛЕКТРОДВОР

Это пространство тоже сделали мы – некий маленький Авиньон-неАвиньон. Здесь проходят концерты нашего проекта с общим названием «ЭлектроВойс», но с разной тематикой, начиная от караоке и заканчивая рэпом и роком. В этом сезоне мы выпустили семейный концерт «ПИОМФ» – песни из отечественных мультфильмов для детей и их родителей. И он, кстати, – в лонг-листе «Звезды Театрала».

На днях будет выступать Олег Нестеров, с которым мы много лет сотрудничаем. Он участвовал в спектакле «Ноябрь» Бориса Павловича, играл live music&storytelling?«Из жизни планет». Иногда дает концерты во дворе.

Спектакль «Сон в летнюю ночь» у нас идет и на Малой сцене, и во дворе – в зависимости от времени года. Комедия дель арте – это изначально все-таки площадной театр, поэтому, конечно, на воздухе он воспринимается по-другому. Выставляется сцена, монтируется граунд, свет, оборудование. Зрители могут находиться и в партере, и на галерее, которой мы «обвязали» сценическое пространство. Здесь же летняя веранда, где можно посидеть, выпить чашечку кофе или бокал вина, опять же, пообщаться.
 

 

МИССИЯ

Наш художественный руководитель придает большое значение развитию современной оперы, вообще современной музыки, в том числе поддержке молодых композиторов. Это процесс, который, мне кажется, очень важен. Как бы то ни было, хочется, чтобы тебя признали не после смерти, как Баха, а при жизни. Есть плеяда выпускников московской консерватории, которые творят здесь и сейчас и заслуживают того, чтобы прозвучать. Это тоже миссия Электротеатра – показать их произведения. Мы сотрудничаем и с МАСМом, и с N’Caged Арины Зверевой, которые исполняют современных композиторов. Володя Горлинский или Саша Белоусов – их музыка звучит как в спектаклях, так и в операх. Это развитие, мне кажется, необходимо сегодня. Поэтому мы стараемся дать старт молодым композиторам.

Мы достаточно плотно сотрудничаем и с молодыми, еще никому не известными хореографами, с фестивалем Context. Diana Vishneva, который тоже представляет современную хореографию. Он проходит – уже традиционно – на нашей сцене. В прошлом году состоялись две премьеры молодых хореографов на Малой сцене. Уверена, дальше у ребят всё будет складываться.
 

МАЛАЯ СЦЕНА

Здесь проходят дебюты молодых режиссеров. Их работы потом могут как войти в репертуар, так и не войти. Мы предоставляем площадку, техническое обеспечение. Режиссеры показывают свою работу первые два-три раза – это, как я говорю, «спуск корабля на воду». Одна из миссий Электротеатра – помочь выпустить первый спектакль, оказать помощь и поддержку дебюту.

Малая сцена – тоже сцена-трансформер, то есть партер может быть любой конфигурации. Обратите внимание на стены, на множество кругов с отверстиями – здесь в каждую точку может быть подвешена и колонка, и световой прибор, и элемент сценографии. Это, по сути, «шкатулка с секретами».
 

КАМЕРНАЯ СЦЕНА

Это еще одна площадка театра, где идут спектакли-дебюты, но в основном студентов Мастерской Индивидуальной Режиссуры. Ну а за сценой всё стругается, клеится, реконструируется. Вот, например, чинят дерево из спектакля «Сверчок». Творческо-рабочий беспорядок – значит, «работа кипит». По соседству работает пошивочный цех, где ремонтируются костюмы и шьются для новых постановок, проходят примерки. Эта зона Электротеатра – пример рачительного хозяйства, где используется каждый сантиметр, и всё, что можно, делается собственными силами.

материал подготовила Татьяна Власова
Источник